В современных боях “за истинную веру”, происходящих сегодня между православными и протестантами разных мастей, рано или поздно обязательно всплывает вопрос о детокрещении и, как следствие, об истинном значении термина “επερώτημα” (“эперотема”), употребленного Шимоном Кэфой (он же апостол Петр) в первом своем послании, глава 3, стих 21:
Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но ОБЕЩАНИЕ Богу доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа (1Пет.3:21).
Православные, размахивая хоругвями и грозя кадилами, в один голос орут, что греческое слово “επερώτημα” должно переводится обязательно как “просьба, испрошение”, и никак не иначе! Протестанты же, в ответ раздирая на себе рубашки, настаивают совершенно на другом значении этого слова, а именно на употребленном в Синодальном Переводе “обещании”. При этом и те, и другие одинаково ссылаются на одни и те же древнегреческо-русские словари, но те, в свою очередь, никак не проясняют ситуацию, а только еще больше запутывают ее, потому как делают как тот, так и другой перевод этого слова одинаково возможным! К примеру, наиболее популярный словарь Стронга так переводит термин “επερώτημα”: “вопрос, запрос, требование, обращение, обещание, обет”. Примерно так же переводит и словарь Баркли М. Ньюмана: “просьба, обещание, ответ, призыв”. Словари же Вейсмана и Дворецкого почти в один голос утверждают, что это слово имеет значения а) “вопрос”; и б) “(торжественное) обещание”. Так какое же из этих двух значений греческого слова “επερώτημα” правильное? Что имел ввиду Петр, когда употреблял его в своем послании? Не мог же он подразумевать сразу два этих взаимоисключающих значения!
Есть весьма существенные причины, по которым в данном месте Писаний правильным переводом будет “обещание”, а не “просьба”. Почему так, а не иначе? А дело все в том, что написавший эти слова Шимон Кэфа был стопроцентным евреем с еврейским мышлением. И хотя писал свои послания он на греческом, но мыслил при этом он по-еврейски, а греческий язык был для него иностранным языком! А если посмотреть на словоупотребление греческого термина “επερώτημα” у грекоговорящей части евреев того времени (в том числе и евреев рассеяния, которым он и писал свое послание, см.1Пет.1:1), то мы увидим, что данный термин рассматривался учителями Израиля, которые писали на греческом, в качестве обещания народа в ответ на предложение Договора (Завета) Богом, а так же в качестве ответного обещания со стороны нижестоящего вышестоящему. Например, в этом смысле можно рассматривать ответную реакцию со стороны Израиля на Договор (Завет), предложенный чрез Моисея, когда весь народ ответил “исполним”: “И пришел Моисей и созвал старейшин народа и предложил им все сии слова, которые заповедал ему Господь. И весь народ отвечал единогласно, говоря: все, что сказал Господь, исполним” (Исх.19:7,8). Вот этот ответ народа Богу и определяется термином “επερώτημα” в трудах, например, Филона Александрийского, Аристобула (это из дома Хашмонеев), Симаха (кстати, автора одного из переводов ТаНаХа на греческий — на самом деле у LXX есть альтернативы, а так же ещё более ранние переводы, дошедшие до нас исключительно во фрагментах, ну да не об этом сейчас речь), и прочих еврейских учителей, писавших по-гречески.
Таким образом, в контексте учения Кэфы термин “επερώτημα” употребляется в значении “ответное обещание, которое ожидает Всесильный на предложенный Им Договор”, что совпадает с применением сего термина у еврейских учёных, писавших на греческом и комментировавших заключение Договора между Всевышним и Израилем, о чем говорилось выше. Обратите внимание на параллель этих слов Петра с эпизодом Торы, когда Израиль отвечает Богу “исполним”! Это именно и есть то, о чем здесь говорит Петр — как некогда евреи ответили на предложенный Богом Договор (Завет) обещанием его исполнять, так и теперь Бог ожидает от вступающих в новый Завет с Богом через крещение того же!
Вот по этой причине в данном случае правильно переводить “обещание”, а не “просьба” — сегодня мы подобно древним евреям, вступая в этот Завет с Богом через крещение, этим как бы говорим Ему: “исполним”!..
Видимо, переводчики Синодального Перевода были в курсе всех этих тонкостей, потому и перевели это слово именно так, а не иначе…
